Лаяли овчарки на подходе, никого не пускали, всех распустили, остался только сторож
Бибо.
Он выходил из своей бытовки, натужно кашлял, а потом грозил спустить собак:
- Граница не работает, сколько можно талдычить… Если не веришь, можешь перейти вон
ту поляну: там противопехотных мин натыкано как раз. Иди, хочешь попробовать?
Я избрал другой путь, и, вспомнив про египетских проходчиков, решил прокопать тоннель.
Благо кругом болота, а торф - мягкий.
Оказалось, под торфом очень твердая порода, настоящая скала, кирка сломалась на
второй день, пришлось воспользоваться динамитом. На крики сбегающихся каждый раз
пограничников я рапортовал о разработке нового железорудного карьера, - вот, прямо по месту
беру пробы.
Тогда они подавали мне дельные военные советы - как лучше направленно взрывать,
чтобы углубиться как следует. Но у меня почему-то выходила не шахта, а скорее, в самом
деле открытый карьер: не пускала меня скала внутрь!..
Не рассчитав в один день количество взрывчатки, я направленно ударной волной был
отброшен высоко вверх, где, ловя попутные воздушные течения, перелетел через границу
и упал в глубокое болото.
Старина Ильмаринен достал меня оттуда, и сделал своим работником: я писал
программный код в его избушке, а по вечерам отправлялся на рыбную ловлю. Скоро я
строил баню Хейкки Нурминену, потом смолил лыжи рыжему Оттсу, сторожил музей
военной техники и еще был самым молчаливым школьным наставником (хотя не без
всплесков самоуправства).
Никаких денег мне не давали, документов тоже не было. Я попробовал учить язык, но
меня никто не понимал. Когда Ильмаринен сказал, что скоро поедем в Лапландию
паковать снег, мыть золотой песок и добывать хариуса, то я решил бежать.
Скоро я очутился на краю родных болот. Завидев раздираемую кашлем фигуру, я
возликовал и спросил: как мне вернуться?
- Сколько можно талдычить, граница не работает… - отозвался Бибо старой песней, но
тотчас удивился: - Первый раз вижу, чтобы по доброй воле кто назад пришел, да ещё живой!
- Бибо, забери меня отсюда!
Были призваны на помощь пограничники, которые, зная свои заграждения как пять
пальцев, легко вывели меня. Распивая с ними брусничную настойку, я вкратце описал им
жизнь за бугром:
- Если хотите сдохнуть на работе, то вам туда! Теперь я понимаю, как на скалах они
построили себе хоромы: потому что ни минуты не сидят, спокойно не могут отдохнуть,
вьются как ужи, и даже ночью что-то встают и пишут!..
- Что - пишут?
- Да откуда мне знать? У них даже будущего времени нет, потому что если там кто что сказал,
то считай что сделал.
- А это как?
- А вот так: ничего нельзя сказать, не подумав! Представляете, каково там балаболам?
Допив настойку, мы сделали вывод:
- И правильно границу закрыли! Нечего наш народ работой учить и красивыми скалами
прельщать: пусть по болотам пропадает, зато он самобытно думает и душой
неугомонный!..
Материал не является гей-пропагандой, ура-патриотизмом и скрытой рекламой суицида и
насилия. Восхваление отечества случайно и не имеет целью сепаратно отторгнуть одни
области от других.
Этой зарисовке лет 8.
* Сису - упорство и настойчивость, похвальные качества финского народа, которые он сам
себе приписывает, благодаря которым он смог выжить и победить скалы и топи.
