В 2014 году собрав рюкзак и взяв палатку, отправился в своё первое дальнее странствие. На Восток путь лёг не случайно. В то время, будучи научным сотрудником Национального художественного музея, занимался изучением искусства стран Азии. Но хотелось не только погулять по достопримечательностям древнейших городов или посетить самобытные музеи, было желание окунуться с головой в настоящую “реку” местной жизни. Поэтому в этом путешествии, кроме семейных гестхаусов, впервые попробовал использовать каучсёрфинг, чтобы иметь возможность хотя бы чуть-чуть почувствовать, что значит быть жителем Узбекистана. Что касается перемещений автостопом. С одной стороны потому же, почему и каучсёрфинг. Уже был опыт таких поездок, пусть и не так далеко, но я понимал, что можно получить от такого стиля передвижения. С другой стороны, зарплата младшего научного сотрудника не то чтобы сильно позволяла летать самолётами.
Мой маршрут из Минска пролегал на Смоленск, затем сворачивал на Брянск, Орёл, до Тамбова. Оттуда на юг, через Волгоград до Астрахани. Огибал Каспийское море и въезжал в Узбекистан с запада. В Узбекистане порой совершал петли и зигзаги, вызвано это было разными причинами, но главной целью было Аральское море, Хива, Бухара и Самарканд. Ну и, конечно, всё, что было возможно посетить в переездах между этими жемчужинами Великого Шёлкового пути. Крайней точкой моего маршрута стал Шахрисабз. От него в Ташкент, затем Шымкент, через северо-запад Казахстана на Самару. Далее Тамбов, где замыкался мой обратный маршрут, и “проторенной” дорогой возвращался домой.
Маршрут туда
Маршрут обратно
Случай под Волгоградом
Подобрал меня дальнобойщик, который направлялся как раз в Волгоград. Грузовик был тяжело нагружен, водитель ехал медленно и планировал быть на месте не раньше середины ночи. Ночью в город решил не въезжать, а поставить палатку и спокойно переночевать где-нибудь вблизи окраины. Но не учёл, что это огромный город, и уже за много километров до городской черты началась промзона. Отчаявшись найти подходящее для стоянки место, увидел поодаль от трассы островок зелени, на котором росло несколько сосен, окружённых кустарником. Своеобразный оазис посреди бесчисленного множества складов, ангаров, заправок и строительных площадок. Когда вышел из машины, полная луна спряталась за тучи, и при свете маленького фонарика на ощупь выбрал место под палатку. Спустя десять минут уже блаженно кутался в спальник, утомлённый долгим днём в пути.
Было погрузился в сон, когда почувствовал, как подо мной задрожала земля. Дрожь, сопровождаемая нарастающим гулом, стала такой сильной, будто сама земля пыталась сбросить меня вместе с палаткой и всем пожиткам. На мгновение показалось, словно лежу посреди дороги, и на меня надвигается огромная фура. Спешно высвободился из спальника и выскочил из палатки, как в этот момент в паре метров предо мной пронёсся грузовой поезд! Показалась луна, осветила зелёный оазис, лежавший вдоль железнодорожного полотна, строительные карьеры, груды металлолома вокруг и мою палатку. В этой ситуации оставалось только ждать утра. Грузовые поезда чередовались пассажирскими чаще, чем удавалось уснуть, сведя на нет все попытки отдохнуть. Поэтому, когда показался рассвет и первые солнечные лучи осветили дорогу, собрал вещи и направился дальше.
Пустыня
От неожиданности перехватило дыхание, сдавило грудь, не могу сделать вдох. “А ведь это ещё даже не пустыня” – лихорадочно проносится в голове мысль, вдребезги разбивая появившуюся за несколько дней пути самоуверенность. Меня обдало жаром, воздух словно испепелял лёгкие, внезапно испытал чувство растерянности. Быстро возвращаюсь в чайхану, где ждёт спасительная прохлада. Причиной такого состояния стал резкий перепад, когда вышел из прохладного помещения на дневное пекло. Рано утром покинул Кульсары, небольшой городок в Казахстане. Из салона фургона, оборудованного кондиционером, наблюдал, как за окном степной пейзаж менялся на пустынный. А выйдя наружу из чайханы, где сделали остановку на отдых, в полной мере ощутил, как утренняя свежесть сменилась дневным пеклом.
В Узбекистане, проезжая пустынный пейзаж, вдруг увидел реку и узкую полоску зелени, которая её отделяла от песка. Знаменитая Амударья! Словно мираж, внезапно появившись, она несла в себе столько прохлады, что только от созерцания её стало легче дышать, прошла сонливость и дремота. Мне сложно представить, сколько смелости, сколько упорства и терпения нужно было тем странникам, которые день за днём передвигались по этой бескрайней пустыне, чтобы, наконец, увидеть эту узкую полоску зелёной суши и воды, воды дающие надежду и жизнь. Наверное, только она, эта река, сделала возможной жизнь в этих местах. А также смелость и упорство тех, кто выбрал этот путь.
"Корабль пустыни"
Аральское море
Поскольку в Узбекистан въезжал с запада, то первым местом, которое было одним из важнейших в моём списке достопримечательностей для посещения, стало Аральское море. Вернее, не само море, а пустыня, которая образовалось после ухода воды. И “кладбище кораблей”, фотографии которых из интернета больше напоминали кадры из фантастического фильма. В Кунграде распрощался с водителем, с которым ехали вместе последние сутки, и направился на север. Меня подобрали двое парней, как раз по каким-то делам направлявшиеся в Муйнак, некогда портовый город, куда рыболовные катера свозили на консервный завод рыбу из Арала. Дорога старая, разбитая, ведь после экологической трагедии, которая произошла в этих местах, и город, и дорога к нему стали терять всякое значение. Ребята знали каждую кочку, каждую выбоину, изредка сбрасывая скорость, но в целом уверенно держась километров под 140 в час. Мне вообще во время путешествия по Узбекистану показалось, что чем хуже дорога, тем выше у них скорость. Иногда складывалось впечатление, что мы не едем, а скорее летим, “низенько-низенько” так, едва соприкасаясь с поверхностью земли. Ну а раз летим, то нет и износа шин, и подвеска не страдает. Такое объяснение мне дал один из водителей. Объяснение вроде шутливое, но было так серьёзно сказано, что волей неволей начнёшь искать логику в этих словах.
И вот тот момент, когда сделав шаг, замираешь от увиденной картины пред тобой. Необъятная пустыня расстилается на том месте, где ещё совсем недавно плескались волны. Ты стоишь на высоком берегу, на том месте, где раньше был порт. Ещё шаг и перед тобой открывается панорама на старые ржавые баркасы. Некогда вернувшись из последнего плаванья, они навсегда остались стоять на приколе.
Из последнего рейса
По крутой лестнице вниз. Под ногами мелкий песок и пустые ракушки. Бросаешь взгляд на то место, с которого только что спустился. Приходит осознание того, что идешь по морскому дну. Поодаль от берега стоят ещё корабли. Застигнутые врасплох, они стоят там, где их оставило отступающее море. Посреди типично пустынного пейзажа с небольшими барханами и редкой растительностью, эти корабли выглядели призраками. Пройдёт ещё некоторое время, и пески полностью поглотят их, не оставив и следа.
Немой свидетель трагедии
Нукус
День клонился к вечеру. Выйдя из музея имени Савицого, нужно сказать одного из лучших музеев в Средней Азии, а может и не только Средней, встал вопрос ночлега. Поскольку к вечеру спала жара и установилась прекрасная погода, решил не останавливаться в отеле, а поискать место под палатку. Через город протекает несколько каналов с мутной водой. Казалось, что это и не вода вовсе, а узкая движущаяся полоска пустыни.
Канал в Нукусе
Но купавшаяся то тут, то там детвора, визжа от восторга и поднимая тысячи брызг, так и манила присоединиться к ним. Побрел вдоль берега, присматривая где-нибудь подходящее место. В черте города к каналам примыкает частный сектор, поэтому побережье находиться в чьей-либо собственности. Пройдя несколько километров, набрёл, наконец, на идеальный вариант и пошёл получать разрешение владельцев. В доме стояла суета, все к чему-то готовились, так что на моё присутствие не сразу обратили внимание. Получив одобрение, стал обустраиваться.
Через некоторое время ко мне пришёл сосед владельца земли, на которой я расположился. Меня безапелляционно пригласили в гости, назначив время, к которому будут ждать моего прихода. Едва показался во дворе, женщины провели меня к крытой беседке на возвышении, где в центре на коротких ножках стоял накрытый скатертью стол. Обложили подушками и тюфяками, принесли таз и кувшин, помыли и вытерли руки, поставили на стол чай и салат. В этот момент ощущал себя таким маленьким восточным ханом, не меньше. Вскоре пришел Махсуд, пожилой мужчина лет семидесяти, чьим гостем я сейчас был. Пришёл с родственником, так что втроём мы удобно расположились вокруг стола, на котором кроме чая появилась и бутылочка каракалпакского коньяка. Полились разговоры, одно блюдо сменялось другим, пока ночь полностью не окутала двор. Решив, что нужно и меру знать, я уж было засобирался “домой”. Но самое интересное для меня в эту ночь только начиналось.
Оказалось, что суета, которую я застал когда спрашивал разрешения, была связана с фактом поступления в авиационный колледж сына того самого владельца земли, на которой я поставил палатку. Махсуд с родственником на время покинули всех, чтобы оказать гостеприимство мне. Но все собравшиеся, родственники и друзья довольного поступлением сыны отца, знали о моём присутствии и хотели бы также со мной познакомиться. Мы пришли в дом, в котором несколькими часами ранее мне довелось побывать. Хозяин встретил нас на пороге, тепло поздоровался, и повёл в первую комнату. В ней сидело человек двенадцать, в центре комнаты богато накрытый дастархан, при моём появлении все разговоры моментально переключились и уже “главным виновником” торжества стал я. В мою честь налили и подняли пиалы, посыпались вопросы, на которые порой не успевал отвечать, так как пиалы наполнялись быстрее моих ответов. Через минут сорок снова вошёл хозяин, и пригласил меня в другую комнату. Всё происходящее в первой комнате повторилось снова. В этих покоях сидели мужчины, женщины делили другие помещения и только с женщинами. Лишь из любопытства они заглядывали к нам, садясь возле мужей. Один из присутствующих спросил, знаю ли я зачем на этих пиалах золотая каёмка по краю? Пытаясь собрать мысли в кучку, не найдя подходящего ответа, честно признаюсь что не знаю. «А! Сейчас узнаешь!» - и наполняют до этой самой каёмки пиалу водкой. Показываю хозяину характерный жест, что мне уже всё, хватит, сейчас разольюсь как Тигр и Евфрат. Делаю неуверенную попытку встать, хозяин меня подхватывает, помогает мне допить остатки пиалы, вливая их в меня, и переводит в следующую комнату. Благо здесь вижу Махсуда, мы более не поднимаем пиалы, наслаждаемся фруктами и неспешной беседой.
Застолье в Нукусе
Утром проснулся в той самой беседке с навесом, в которой накануне сидели втроем и ужинали под каракалпакский коньяк. Вскоре появился дымящийся чайник, широкая пиала верблюжьего молока, и через час я был готов к новым подвигам. Сейчас мне кажется, что я был пьян не столько от каракалпакской водки, сколько от всего происходящего со мной в тот момент. От гостеприимства встреченных мною людей, от азарта выбранного стиля путешествия, от ожидания дальнейших приключений.
Махсуд
Амударьинская рыба
Многие путешественники в описаниях своих странствий через пески Каракумы и Кызылкума, упоминают о вкусовых качествах воды из реки Амударья. “Однако я должен признать, что, как показывает мой опыт, ни в Азии, ни в Европе я никогда не встречал ни реки, ни источника, в которых была бы такая вкусная вода, как в Оксусе” – пишет Арминий Вамбери в своей книге, под старым названием говоря об Амударье. Конечно, я не стал проверять эти утверждения, просто поверив авторам на слово. Но также мне доводилось слышать про утверждения, будто рыба из этой реки также обладает отменным вкусом. А вот это заверение уже собирался проверить.
Таксисты на выезде из Нукуса облепили словно рой назойливых мух, навязчиво, одёргивая рукав рубашки, пытались навязать свои услуги. Пытаясь выбраться из их окружения, зашагал как можно быстрее по направлению к трассе. И дело даже не в том, что решил ехать автостопом. В Узбекистане часто и много пользовался услугами такси, тем более, даже передвигаясь автостопом, водитель мог легко “превратиться” в таксиста, и попросить денег. Бывало и наоборот, водитель такси отказывался брать деньги и приглашал домой. Я попросту и сам не знал, куда мне ехать. Заканчивалось моё пятидневное окно, по которому мог оставаться без регистрации, и мне необходимо было попасть в Бухару. Но до неё 750 километров, а день клонился к вечеру. Решив положиться на волю случаю, отправился в путь.
“Почему он вернулся, передумал он, или он решил, что передумал я?” – крутились мысли в голове, когда передо мной вновь остановился водитель такси. Моим счастливым случаем была Гузаль, молодая девушка, ехавшая пассажиром на переднем сиденье. Через минуту я ехал в машине, ещё через пятнадцать у меня был кров над головой в эту ночь. Учитель русского языка в Нукусе ей жутко хотелось попрактиковать навыки с носителем, поэтому всю дорогу до её дома мы беспрестанно болтали. Её семья живет в небольшом городе Мангит возле самой границы с Туркменистаном. Весь оставшийся вечер общался с её старшими братьями, очень плохо владевшими русским языком, но живо интересовавшимися жизнью в моей стране. Женщины большую часть времени проводили на кухне, заходя в комнату, где мы сидели, только когда подавали новые блюда. Лишь изредка наше единение с братьями прерывала их мать, волей случая взвалившая на себя роль главы семьи. Она очень сетовала, что никак не может найти подходящую пару своему младшему сыну. Её доводы полностью отражали уклад жизни, вызванный тяжёлой работой в поле и необходимостью содержать дом и вести хозяйство, в то время как многие мужчины уезжают на заработки в крупный город или другую страну.
Дорога к Мангиту сворачивала вправо от главной трассы, и через пару километров пересекала Амударью. “А ты знаешь, что рыба из этой реки считается самой вкусной в Узбекистане?’ – спросила Гузаль, когда мы пересекали мост. Небольшая чайхана на берегу реки. Небольшие столы на деревянном возвышении под навесом, старые, вытертые тысячами спин и выгоревшие на солнце подушки. И великолепные образцы местного гончарного искусства, в которых подавали еду и напитки на стол. И конечно амударьинская рыба. Нежное белое мясо внутри и золотая хрустящая корочка снаружи. Может быть, у этого места никогда не появится звёзд Мишлена (рейтинг ресторанов, где звёздочка означает отменную кухню), но будучи здесь стоит обязательно его посетить и попробовать блюда из рыбы.
Жареная рыба из Амударьи
Спать мы легли на курпачах (тонкий матрас, внутри вата, ткань с национальным узором) на полу открытой веранды, поэтому можно было засыпать и смотреть на звёзды. Несмотря на усталость, глаза совершенно не хотели смыкаться. Где-то слышал, что на Востоке ночь темнее, а звезды ярче. Человек, написавший эти слова, явно преувеличивал, возможно, желая подчеркнуть очарование Азии. Но в этот момент я был абсолютно с ним согласен…
Семья Гузаль, близ туркменской границы
Бухара
Моим путеводителем по Узбекистану была книга путешественника XIX века Арминия Вамбери, живо и красочно описавшего эти земли в своём полном опасностей путешествии. Но образ “Благородной Бухары”, сложившийся в моём воображении, будет не полным, если не упомяну ещё одного автора. В 1940 году Леонид Соловьёв написал роман “Возмутитель спокойствия”, посвящённый одному из самых знаменитых персонажей Востока, Ходже Насреддину. Действие разворачивается в Бухаре, и этот роман стал своеобразным гимном городу и его жителям, нравы которых стали отражением многовековой истории этого места. Я очень многого ждал от этого города.
У памятника Ходже Насреддину
Нет более захватывающей экскурсии, чем истории местного жителя о том месте, где прошло его детство, где мальчишкой он облазал все лазейки и закутки, где он взрослел и формировал свой характер. О том месте, неотъемлемой частью которого он был. Тогда за бокалом пива или чашкой чая перед вами поднимут завесу, и вы увидите настоящее лицо города, каким бы оно ни было. А если к тому же ваш собеседник обладает аналитическим складом ума, если на его мировоззрение одновременно оказали влияние традиции Востока и Запада, если являясь представителями разных миров, вы находитесь на одной волне, тогда… Тогда этот человек станет вашим лучшим проводником в незнакомый для вас мир, связующим мостиком, пройдя по которому вы сможете не только глубже понять окружающую жизнь, вы сможете на короткое время почувствовать себя местным жителем. И мне повезло встретить такого проводника.
В поездке перемещался автостопом, на рейсовых автобусах и городских такси, ночевал в палатке и недорогих семейных гестхаусах, но настоящим открытием стал для меня каучсёрфинг. Сейчас редкий путешественник не слышал про этот ресурс. Его главная суть заключается не в бесплатном ночлеге или питании, а в возможности увидеть “закулисы”, реальную жизнь в конкретной стране, в конкретном городе. В Бухаре меня ждал Акмаль. Он стал тем самым идеальным проводником. К тому же с его помощью смог сделать регистрацию в стране. Штамп в паспорте, и пусть временно, пусть всего на 30 дней, но сделал меня зарегистрированным жителем. Кроме возможности на вопрос о местах проживания добавлять Узбекистан, я получил куда более весомые привилегии. В то время передвижение любого иностранца должно было регулироваться различными подтверждающими документами, будь то билеты на транспорт или подтверждения из гостиниц, имеющих право селить граждан других государств. Регистрация позволила мне забыть про эти ограничения и с головой окунуться в путешествие.
В доме Акмаля жил с немцем Эриком. Втроём мы были примерно одного возраста, и уже в первый вечер нашего знакомства не испытывали каких-либо затруднений в общении. Эрик уже пять месяцев путешествовал по странам Средней Азии, и совершенно не собирался домой. Тогда впервые столкнулся с человеком, который отправился в трип на такой длительный срок. В ближайшем будущем он собирался в Россию, учил звуки, слова, счёт. Помню, как попросил перевести ему две фразы, первая: “Я хочу пива”, вторая: “Я люблю девочку”. Меняя существительные во фразах местами, он решил, что в России с этими набором не пропадёт. Акмаль жил с мамой, Розой, которая отнеслась к нам как к родным, окружила комфортом и заботой. Обладая приятным тембром голоса, она с огромным удовольствием рассказывала различные истории, которые прекрасно дополняли картину жизни страны. Помню, как проснувшись утром, услышал голос Розы, доносившийся из кухни. Кровать Эрика была пуста, и я решил, что они вместе с Акмалем завтракают. Через некоторое время, повалявшись в постели и слушая доносившиеся обрывки рассказа, неспешно стал собираться. Каково же было моё удивление, когда на кухне увидел только Розу и абсолютно не понимающего русский язык Эрика, который, замерев с кружкой чая на уровни груди, с огромным интересом слушал.
Я, Акмаль и Эрик
Через каучсёрфинг познакомился с Александрой. Она была не только местным жителем, любящим свой город, но ещё и профессиональным гидом, сопровождая по всей стране автобусы с туристическими группами. Александра встретила в сердце старого города, на площади Ляби-хауз и провела прекрасную экскурсию по вечерней и ночной Бухаре. Тогда впервые столкнулся с такой профессией, как туристический гид. Сложная, но безумно интересная, сочетающая порой театральный артистизм с глубокой эрудицией и энциклопедическими знаниями, я не предполагал, что в будущем это призвание смогу примерить на себе.
Художник Давлат, гид Александра и я
По прошествии времени, посетив по работе и самостоятельно многие страны Европы и Азии, пришёл к мнению, чем же такие восточные города как Бухара, Хива, Самарканд и многие другие, отличаются от европейских. На мой взгляд, в каждом городе есть его “сердце”, и чаще всего это исторический центр. В европейских городах, как правило, центр отдан под нужды туристов, они там полновластные хозяева и всё подчинено их запросам и желаниям, прямо или косвенно. Понаблюдать за повседневной жизнью простых горожан зачастую невозможно. Для этого необходимо покинуть границы исторического места. На Востоке это “сердце” живое, оно пульсирует, бьётся. Моё путешествие пришлось на август, в Бухаре стояла невыносимая жара, и днём город замирал. Но вечером, когда спадала духота, Ляби-хауз жил своей обыденной жизнью, не менявшейся на протяжении десятилетий. Детишки катали по площади велосипедное колесо, седобородые старцы, сидя у водоёма, тихо обсуждали новости, расстелив покрывало, удобно располагались молодые пары. Прислонившись к стене средневекового медресе, словно оказываешься вне пространства и времени. Сначала теряешь счёт минутам, потом часам, и в конечном итоге постепенно растворяешься в окружающей тебя нереальной реальности.
Внутренний двор Пои-Калян, Бухара
Дедушка в Шахрисабзе
Название города Шахрисабз имеет персидские корни и переводится как “зелёный город”. Хотя в тот период, когда мне довелось там погулять, город производил впечатление скорее “пыльного”. Всё дело в активной стройке и реконструкции центра, из-за чего над городом пыль стояла столбом. Это место считается родиной великого завоевателя и строителя средневековья Амира Тимура, также известного европейцам как Тамерлан. В то время это был пышный и цветущий оазис, и как напоминание о тех временах можно увидеть величественные руины дворца Ак-Сарай, построенного по приказу “Железного хромца”.
Руины дворца Ак-Сарай в Шахрисабзе
К сожалению, немногое сегодня напоминает о том славном прошлом, которое было у города. И здесь, в Шахрисабзе, мне необходимо было поворачивать назад. Дни моего отпуска были на исходе, а ещё предстоял не менее долгий путь домой.
Уже был вечер, я планировал на ночном автобусе, идущем из Термеза и проходящем через Шахрисабз, выехать в Ташкент. Про автобус заранее уточнил у местных таксистов, и был несколько удивлён, когда в кассе автостанции мне сказали, что сегодня такого автобуса нет. Решил добираться до Ташкента автостопом. Расспросив водителей, стоявших возле автостанции, о направлении, пошагал на выход из города. Выйдя на трассу, поднимал руку проезжающим мимо машинам и медленно шагая, брёл вдоль обочины. Пока не поравнялся с дедушкой, также медленно бредшим вдоль обочины и ведшим на верёвке старого ослика. Узнав о моих намерениях, дедушка покачал головой и высказался о невозможности такого способа передвижения по Узбекистану. В этот момент как раз остановилась легковушка. Молодая пара, к сожалению, практически не владея русским языком, пыталась понять, что я от них хотел. Делая небольшое отступление, хочу отметить, что многие молодые люди, встреченные на пути, не владели русским языком, но при этом все равно старались помочь. Насколько успел понять, они как раз от родственников возвращались в Ташкент и могли взять меня с собой. Но тут в дело переговоров вмешался дедушка. Он им долго что-то объяснял на не понятном мне языке. После молодая пара одобрительно закивали, посадили меня в машину, но на первом повороте развернулись и отвезли на автостанцию. Видимо приняв мои попытки объясниться за благодарность, они приветливо махнули рукой, улыбнулись и уехали в Ташкент. Без меня, конечно. Ко мне подошли местные таксисты, которые недавно отправили меня в направлении выезда из города, и, выслушав мою историю, посмеялись от души. После один из них посадил в машину и отвез практически на то место, откуда я только что вернулся. Высадил метрах в трёхстах от дедушки, чтобы в этот раз у меня был шанс всё же уехать. Поднимаю руку, останавливается молодой парень, который также не владел русским языком. Пока пытаюсь объясниться, замечаю краем глаза, что дедушка запрыгивает на ослика и как в лучших традициях вестерна спешит ко мне на помощь. “Помощь” подоспела, всё тот же одобрительный кивок, приглашение сесть в машину. Не теряя надежды, тычу пальцем в себя, показываю на карте Ташкент, показываю на собеседника, тычу в карту, спрашиваю: “Да?” Таксисты на автостанции прыснули от смеха, когда снова увидели меня. Отойдя от смеха, они объяснили молодому парню, что мне всё же было нужно. Он не ехал в Ташкент, но на пару километров от города подвезти мог. После того как он высадил меня, остановил грузовик. Два водителей с прекрасным русским языком, и вот я уже в кабине направляюсь в Ташкент. Они, смеясь, долго рассказывали про моё выражение лица, когда на первом повороте они развернулись и направились в сторону Шахрисабза! Как оказалось, им было необходимо за городом разгрузить погрузить товар, а после ночной переезд в Ташкент. Но автостанцию в маленьком городке я запомнил надолго. Впрочем, наверное, как и меня там.
В заключение
Мой путь занял 21 день, столько дней отпуска было в моём распоряжении. Если бы не перемещение автостопом, считать километры просто не имело бы смысла. Но большая часть пути была пройдена именно таким способом, поэтому суммируя пройденный километраж, получаю что-то около 10 тысяч километров пути. Или одна четвёртая часть земного экватора, если искать и сравнивать с какими-либо знаменательными величинами.
В путешествии кропотливо вёл дневник. Именно на его основе и получилось сейчас воспроизвести некоторые забавные происшествия, случившиеся в пути. А происходили они постоянно. Наверное, в этом главная прелесть самостоятельного путешествия. Да и Восток с его спецификой. В отличие от предсказуемости Европы, здесь никогда не знаешь, что ждёт тебя в скором будущем.
Теперь, если в жизни что-то не ладиться или одолевает тоска, случаются семейные неурядицы или внезапные проблемы на работе, просто закрываю глаза. И передо мной предстаёт чарующая картина: вижу дорогу, прямую, ровную, со всех сторон окружённую бесконечной пустыней. Песок, на котором словно на воде играя своими золотыми лучами, отражается солнце. Один, нет ни людей, ни машин на всё то расстояние, какое только можно охватить взглядом. Ноги чувствуют жар исходящий от асфальта. Рядом небрежно сброшенный на обочину рюкзак. Вижу стоящий поодаль мост, который нависая над дорогой, манит прохладной тенью. Вижу себя, будто со стороны, спокойного, уверенного в себе, всматривающегося вдаль, в беспечном ожидании, с лёгкой улыбкой на лице…
